Мой дагомысский друг Колька Аветисян наглотался спирта Ройял или еще какой бяки и помер. Было это в конце 80-х. Никто, конечно, Кольку сейчас в Дагомысе не помнит, но это и не важно. На самом деле никто никого не помнит и никто никому не нужен. Хотя, конечно, Колька был личностью уникальной, хулиган и остряк. Ему принадлежит много всяких острот, и если бы не пил, мог бы, наверное, стать афористом, как Михаил Мамчич или Евгений Минин.
Не стал...
Это я к тому, что вчера у нас были гости, мы отмечали старый Новый год, юбилей журнала и новоселье. Были славные люди, ведущие разных журнальных рубрик с друзьями и женами. Была одна очень славная дама из Москвы. Она живет на улице Горького в центре Москвы, она лауреат и знает лично всех писателей и композиторов. Ну вот, когда я надрался и сменил водку на бренди, и стал шутить Колькиными остротами(Моряк мальчишку не обидит; Лучше Северный Кавказ, чем Южный Сахалин; Все пропьем, но флот не опозорим...) она, эта дама, вдруг сказала: "Саша, у вас в доме я чувствую себя, как в Москве, как будто вы и не иммигранты, как будто я в России в очень интеллигентном доме". Я чего-то там завилял хвостиком в благодарность, а потом, когда уж почти все ушли, а вдруг уж совсем поздно пришел сын со своей новой очень славной рыженькой девочкой Машей, подумал: Вы чего, правда, думаете, что жизнь начинается и заканчивается в районе Садового кольца?
Мой ответ Чемберлену: Ну и дураки же вы все!
Не стал...
Это я к тому, что вчера у нас были гости, мы отмечали старый Новый год, юбилей журнала и новоселье. Были славные люди, ведущие разных журнальных рубрик с друзьями и женами. Была одна очень славная дама из Москвы. Она живет на улице Горького в центре Москвы, она лауреат и знает лично всех писателей и композиторов. Ну вот, когда я надрался и сменил водку на бренди, и стал шутить Колькиными остротами(Моряк мальчишку не обидит; Лучше Северный Кавказ, чем Южный Сахалин; Все пропьем, но флот не опозорим...) она, эта дама, вдруг сказала: "Саша, у вас в доме я чувствую себя, как в Москве, как будто вы и не иммигранты, как будто я в России в очень интеллигентном доме". Я чего-то там завилял хвостиком в благодарность, а потом, когда уж почти все ушли, а вдруг уж совсем поздно пришел сын со своей новой очень славной рыженькой девочкой Машей, подумал: Вы чего, правда, думаете, что жизнь начинается и заканчивается в районе Садового кольца?
Мой ответ Чемберлену: Ну и дураки же вы все!
