Капитан дальнего плавания Сергей Сахнов редкий, можно сказать, уникальный человек. Он из тех, кто сумел пронести свои детские мечты и грезы через всю жизнь. Их мало, таких людей. Это про них сказал когда-то один из плеяды великих путешественников покоритель морей Эрик де Бишоп: «Не тратьте понапрасну силы, пытаясь убедить нас, что мы сумасшедшие: мы сами это знаем».
Когда Сергей Сахнов сошел с мостика судна, которым управлял, он не захотел присоединяться к сонму пенсионеров-бездельников. И в 60-т с гаком отправился на велосипеде вокруг света. Потом были другие путешествия: по снегам Аляски, по льдам Байкала, зимнее воахождение на Эльбрус... Обо всем этом, но главное – о том, как достойно, ярко и по-юношески смело жить в любом возрасте Сергей Сахнов рассказывает нам в своей рубрике.
История Четвертая
.
СВОЙ СРЕДИ БОМЖЕЙ И БРОДЯГ, ИЛИ НАУКА ВЫЖИВАНИЯ
Самым ценным в моих скитаниях по земному шару являются встречи с новыми людьми. Для меня не имеет значение общественный статус человека, с которым я общаюсь, и поэтому я с удовольствием беседовал с бездомными и бродягами по всему свету. Надо признать, что из-за специфики путешествия на велосипеде это делать очень легко, так как зачастую сам похож на бомжа. Очень быстро отрастает борода, одежда приходит в плачевное состояние из-за дождей и грязи летящей от проходящего транспорта. Большие ежедневные физические нагрузки, уменьшили мой вес почти на 15 кг, и я стал напоминать человека серьезно недоедающего. Надо сказать мое отношение к этим людям менялось по мере того, как я больше о них узнавал. У меня исчезла жалость и тем более брезгливое отношение к ним. Я, понял, что это их выбор и зачастую они не хотят возвращаться к так называемому нормальному образу жизни.
Мое путешествие на велосипеде вокруг земного шара заняло 278 дней и ночей, но сейчас я расскажу о событиях двух дней, произошедших в разных странах и отстоящих друг от друга на десятки тысяч километров.
День 4-й.
Россия, Черное море.
24 марта 2010 года.
За сосновыми борами синеет Черное море. Еду со скоростью от 10 до 25 км час. В 12 часов проехал селение Ольгинка, и дорога пошла резко от моря по прибрежным лесам. На большой скорости проскакиваю что-то медленно двигающееся по правой обочине. Останавливаюсь, и, присмотревшись, вижу небольшого роста человека в очках, заросшего густой русой бородой и сильно прихрамывающего на правую ногу. Он обвешан различными сумками и тряпьем. На первый взгляд, показалось, что этот человек насобирал где-то весь этот хлам и нес сдавать в утильсырье. Но все оказалось совсем не так.
-Ты кто такой? – спросил я (на «Вы» обратиться к этому, на первый взгляд, чучелу огородному, было просто смешно).
-Бродяга, - спокойно и с достоинством отвечает человек.
-Я тоже бродяга, - говорю ему в ответ, на его немой вопрос, - только путешествую на велосипеде.
У меня сердце зашлось: ведь это экземпляр для моих путевых заметок. Предлагаю ему отобедать вместе за мой счет в придорожном лесочке. Он сразу соглашается. Уверенно переходит дорогу и ведет меня на маленькую уютную полянку в 30 метрах от дороги. Я оставляю «вело» на обочине и, сняв рюкзак, иду за ним.
- Как тебя звать? - спрашиваю.
-Егор…. Егор Белов, - отвечает мой новый знакомый.
Затем он сбрасывает с себя поклажу весом около 30 кг, как говорится, все свое ношу с собой. Я выкладываю наш обед, еду, которую собирался в течение дня съесть сам: две морковки, луковицу, 2 дольки чеснока (уже порядком проросшие), пачку сухарей, полулитровый пакет кефира и сайку из серой муки. Егор добавил к обеду свою кружку, в которую я и налил ему кефира. Выпив пару глотков кефира, и помолчав немного для приличия, я начал свое первое дорожное интервью. И – удачное, ведь Егор Белов настоящий профи-бродяга, у него за плечами ОДИННАДЦАТЬ лет скитаний по Черноморскому побережью и ночевок в прибрежных лесах, изученных им за это время, как свои пять пальцев.
Родом он из Новосибирска. Ему 57 лет. Егор - инвалид детства (перелом бедренной кости), поэтому одна нога короче другой и, вдобавок, не полностью сгибается в колене. В 1999 году потерял работу, а вместе с ней и ведомственную комнату (служил в охране водоема с питьевой водой в Новосибирске). Попытался найти что-то еще, но не смог, и потихоньку, из-за отсутствия жилья и денег, пришел в состояние, при котором о нормальной работе уже можно было и не заикаться. Начал бродяжничать по Сибири, но зимой несколько раз чуть не замерз и решил податься на юг: «ТАМ ТЕПЛО, ТАМ ЯБЛОКИ!!!» Забегая вперед, скажу, что вкусом яблок не пришлось долго наслаждаться. Вскоре, после того, как он дошел к Черному морю из Новосибирска (а для этого понадобилось 3 года пешим ходом вдоль железных дорог России), у него выпали все верхние зубы, кроме одного, да и нижних осталось всего несколько штук. Я посмотрел на предложенный мною обед: он явно был не по зубам моему новому знакомому. Но Егор нашел выход из положения: он просто размачивал сухари в кефире и с удовольствием ел.
Из Новосибирска он шёл вдоль железных дорог, чтобы не потеряться, но главное, в зимнее время, можно было гарантированно найти домик путевого обходчика. Хотя несколько раз его застигала пурга, и приходилось ночевать при температуре минус 30 градусов на улице. С его ногой он может проходить всего от 5 до 18 км за день. Обычно, он идет от рассвета и до заката.
Сейчас он движется потихоньку из района Сочи в район Новороссийска, на север, как перелетная птица. Зимой - на юг, а летом - на север. Живет «на то, что дадут люди добрые».
- Я не попрошайка, - гордо заявляет он, - несколько раз работал, но денег, ни разу за это не получил. Обманули.
Так и ходит: весной из Сочи в Новороссийск и на Таманский полуостров, а ближе к зиме возвращается обратно, в столицу Зимней Олимпиады, говорит, что там теплее. Спит в лесах, а для того, чтобы не замерзнуть, носит с собой весь этот хлам, хотя комбинезон на нем был новый, наверное, кто-то подарил. Вместо палатки - кусок толстого рваного целлофана. Есть у него чайник и нож. Разжигает костры, но иногда за это гоняют. У врача не был лет 12, точно не помнит, ничем за последние одиннадцать лет не болел, только пару раз подхватывал насморк. Не пьет вообще, но курит. Телевизор не смотрел лет шесть, а новости знает, так как подбирает газеты и журналы. Очень плохо видит: носит очки. Когда я его сфотографировал и показал ему фото на цифровом дисплее, он был совершенно ошарашен. Говорит, что не видел себя в зеркале несколько лет, и его вид ему явно не понравился.
Родных нет, женат не был. Есть где-то дочь, которую совсем не знает. Паспорт есть, ведь без него даже бродягам тяжело. Хотел бы вернуться к нормальной жизни, но не знает, как это сделать, и без посторонней помощи это вряд ли получится. В Бога верит, но «слегка», как он выразился.
К людям Егор относится благожелательно, никого не винит в своих проблемах. Живет он одним днем и думает только о том, как выжить сегодня. По лесам юга «шастается» очень много подобных ему людей, но Белов не хочет путешествовать на пару ни с кем, так как народ, как он говорит, в основном пьющий, много бродяг, задолжавших деньги и скрывающихся от кредиторов.
По лицу видно, что Егор спокоен и находится в душевном равновесии, в единении с природой. Мне даже показалось, что с такого одухотворенного лица, наверное, можно писать икону. Не знаю, почему, но именно такая мысль пришла в тот момент мне в голову. Обед заканчиваем, пора ехать. Впереди еще масса перевалов. Егор с завистью смотрит на мой велосипед и говорит, что сам он все равно не смог бы ездить, ноги разной длины. Не знаю, смог бы я сохранить чувство юмора и душевное равновесие, пробродив 11 лет по лесам. Фотографирую его на память уже на дороге. Оставляю ему бутылку воды, хлеб, морковь и чеснок, в придачу даю еще 100 рублей. Егор берет деньги с достоинством и сдержанно благодарит. Мы жмем друг другу руки и начинаем движение по одной и той же дороге, только с разными целями и скоростями. Кто и что нами движет – бог знает.
День-239
США, Калифорния
14 ноября 2010 года.
07.00 утра просыпаюсь в палатке на пляже на берегу Тихого океана, за несколько миль к северу от города Сан-Диего.
За час до захода познакомился с местными бомжами, живущими на пляже. Мужчину зовут Дон, он белый, а женщину – Алесандра, она, мексиканка. Спят они на матрасах, закутавшись в одеяла, рядом с местом для костра, бетонная квадратная загородка - полтора на полтора метра и высотой 25-30 сантиметров. Жечь костры разрешается, а вот ночевать на пляже нет, но всем на это, похоже, наплевать.
Жить тут, в общем-то, можно и даже с удобствами: рядом туалет, краники с пресной водой и душевые кабины, правда, прямо на улице.
Закипела утренняя пляжная жизнь, все в движении. Райское местечко в ноябре месяце.
Перед самым отъездом подхожу к Дону и Алесандре, они уже закончили завтрак, я видел, как Алесандра поджаривала на костре «куриные окорочка» и варила кофе. Прошу Дона рассказать коротко о себе. Ему 50 лет, раньше жил и работал в штате Невада, занимался организацией банкетов и питания «на выезд» - вещь в США весьма распространенная (кэтеринг). Потом начали наваливаться проблемы по бизнесу, стал попивать понемногу, чтобы расслабиться и, в конце концов, потерял практически все, что имел, даже семью. Теперь вот живет здесь на улицах и пляже недалеко от Сан-Диего вместе с этой женщиной, у них что-то вроде семьи. Питаются в местных церквях, где нищих кормят бесплатно. Иногда, люди привозят и выставляют прямо на берегу продукты питания, а они их забирают. Собирают на пляже алюминиевые банки и имеют с этого 10-15 долларов в день, но этот доход идет на покупку спиртного. Дон, похоже, с утра уже «хряпнул» немного для настроения, от него идет запах спиртного, и блестят глазенки. Выглядят он и Алесандра вполне здоровыми, без «печати бомжей» на лицах и одежде.
С одеждой здесь весьма просто. В магазинах, которыми владеет Армия Спасения можно приодеться, как «денди лондонский», за небольшие деньги с ног и до головы.
-Ты, доволен такой жизнью? - спрашиваю Дона.
- Вполне, никаких стрессов, неоплаченных кредитов и, самое главное, никаких обязательств ни перед кем - не жизнь, а малина.
Пока мы разговариваем с Доном, Алесандра берет тележку и идет собирать банки, Дон целует ее в шею на прощание и гладит по спине, она оглядывается на меня и сбрасывает его руку. От этой сцены мне становится теплее на душе, но немного грустно почему-то. Дон ложится на одеяло, ноги задирает на бревно, приготовленное для костра, и наслаждается теплом, покоем и прекрасным видом на просторы Тихого океана. В левой руке он держит сигарету, а в правой - бутылочку с утренним виски в бумажном пакете, не дай бог увидит полиция. Жизнь, по его мнению, удалась!
Начинаю спрашивать у местных жителей, как проехать в Мексику, и скоро несусь по дорожке для велосипедистов, которая идет до самой мексиканской границы до города Тихуана. Из головы не идет Дон, и его теперешняя жизненная философия. В этом что-то есть. Не секрет, что иногда люди вкалывают целую жизнь, чтобы потом купить домик на берегу теплого моря и остаток жизни наслаждаться райской жизнью. Это длинный путь, но можно сделать, как Дон, не ждать пенсии, а прямо сейчас бросить все к чертовой матери и жить на берегу теплого океана. Да, каждый сам решает, какой путь, ведущий к душевному комфорту, ему выбрать.
